библиотека дизайнера
Раннее христианство и Византия
Добрый пастырь
Ряд древнейших памятников круглой раннехристианской скульптуры объединен одним сюжетом – юноша-пастух несёт на шее ягненка. Это изображение – аллегория. Добрым пастырем назвал себя Христос, имея в виду то, что он с нежностью заботится о своих учениках. Овцы – особенно ягнята – животные, которые не могут самостоятельно выжить без защиты и опеки человека. Точно также беззащитны последователи Христа, которых ждут гонения. Этот мотив стал популярным, начиная со II века. Пример такой скульптуры III века хранится в Музее Ватикана. Красивый молодой мужчина изваян в традициях античной пластики, с характерными для нее правильной анатомией и ровными линиями. Юный пастух аккуратно держит слабого заблудшего детеныша за ножки, перекинув его через шею.
Погребальные памятники
Начиная с I века, христианство становилось религией некоторых знатных римлян. Богатые граждане империи из числа верующих могли себе позволить роскошно украшенные саркофаги, которые были приняты еще в языческой традиции. Замечательными рельефами украшен каменный гроб Юния Басса (317-359 гг.), римского сановника, похороненного в базилике Святого Петра (Музей Ватикана, копия хранится в Музее Римской цивилизации, Рим). Стороны саркофага разделены колоннами на прямоугольные секторы, в которых вырезаны различные библейские сюжеты – грехопадение Адама и Евы; пророк Даниил, брошенный в подземелье со львами; Иисус, въезжающий в Иерусалим на осле. Изображения очень объёмные. Сцены из Священного Писания выглядят необычно в обрамлении элементов античной архитектуры.
На фрагменте другого каменного саркофага (IV век), тоже хранящегося в Ватикане, изображена сцена рождения Иисуса. Младенец лежит туго запеленатым. Рядом Дева Мария – фигура несколько неказистая, пропорции тела не соблюдены. То, что действие происходит в хлеву, обозначает морда осла, склонившаяся над ребенком. В камне также символично изображена звезда, возвещающая о рождении Мессии.
Прекрасным памятником раннехристианской пластики является саркофаг Адельфии (V век) из катакомб Сан-Джовани (Италия). Адельфия была женой римского комита (должностного лица) Валерия. В центре боковой стенки мы видим поэтичное изображение этой женщины рядом с мужем. Подчеркнута ее роль любящей супруги. Она ласково обнимает Валерия. Портрет этой пары находится как бы внутри изящно выполненной морской раковины. Остальную часть пространства занимают более мелкие фигуры, изображающие опять же сюжеты библейского повествования.
Византийская скульптура
В 395 году Великая Римская империя распадается на две части – Западную и Восточную (Византию). Столицей последней был Константинополь, расположенный на пересечении торговых путей, идущих из Азии в Европу и обратно. Здесь возникла уникальная культура – синтез античного наследия, восточного влияния и христианского мировоззрения.
На связь с античностью в византийском искусстве, прежде всего, указывает то, то что персонажи рельефов одеты в традиционную одежду Древней Греции и Рима – тоги и туники (точнее, в их видоизмененные варианты, соответственно моде того времени). В Национальной библиотеке в Париже хранится доска, часть диптиха, вырезанная из слоновой кости (518 г.). На ней изображен консул Магнус. Сановник одет в тунику и ранговый шарф – лорум, торжественное облачение императора и его вельмож). Присутствуют также античные архитектурные элементы, например, колонны. Данное изображение своего рода парсуна – парадный портрет.
Изображения человека в византийской скульптуре не соответствует древнегреческим канонам красоты. Фигуры вытянутые – эта черта будет характерна для европейского средневекового искусства до XIV века. На деревянном рельефе «Христос коронует императора Константина VII» (Музей изобразительных искусств, Москва, дерево, X век) мы видим удлиненные лица и конечности. Это придает образу возвышенность, указывает на стремление к небесному. Подобное по тематике произведение – «Христос возлагает венец на императора Романа IV и императрицу Евдоксию (XI век, Национальная библиотека, Париж). Хотя в изображении нарушены законы перспективы и тела вырезаны анатомически неточно, остается античная лаконичность, рельеф не загроможден лишними деталями. Образы в византийской пластике достаточно схематичны, но одухотворенные и стилистически продуманны. В данном произведении скульптор мастерски изобразил сложную драпировку туники Христа, одежды императорской четы очень богаты, украшены множеством драгоценных камней. Пышность и праздничность в искусстве Византии – влияние Востока.
Удивительный раннехристианский рельеф находится в Равенне, он принадлежит церкви Сан-Витале, называется «Воскрешение Лазаря». Этот библейский сюжет изображен весьма необычно. Рельеф очень символичный и декоративный. Склеп обозначен лишь небольшой платформой со ступеньками и аркой. Внутри схематично изображенного погребального помещения в вертикальном положении находится Лазарь – но он не взрослый человек, как это описывается в Евангелии, а запеленатый младенец. Фигура Христа, который пришел вернуть к его жизни, очень большая. За спиной Иисуса растет дерево, ветви его сплелись в сложный круговой узор.
И в Западной, и в Южной Римской империях сохраняется античная традиция обожествления власти, несмотря на то, что язычество сменилось христианством. Ярким свидетельством служит огромная статуя неизвестного императора из Барлетты (в несколько раз превышает человеческий рост). Она относится предположительно ко второй половине IV века. У правителя суровый вид, статуя приземистая, в левой руке он держит крест.
Замечательным примером ранней пластики является рельеф стены церкви Санта-Мария-ин-Валле (774 г, Чивидале) – свидетельство огромного влияние Византии на искусство Европы. Здание украшает галерея святых жен. В данном случае мы видим также такую тенденцию – благородные дамы и мученицы одеты очень целомудренно. Византийская традиция изображать женские скульптуры одетым в наряды, закрывающие практически всё тело, иногда оставляя открытым лишь лицо и кисти («Панель императрицы Ариадны», Византия), перейдет и в романскую, и в готическую пластику. Такая строгость символизировало противопоставление христианской культуры языческой. На тот момент считалось, что лучшее украшение женщины – добродетель. Однако модницы стремились преодолеть строгость, насаждаемую церковью. Они пробовали разнообразные затейливые прически, выбирали изысканные ткани с роскошными орнаментами и ювелирные украшения, также пользовались косметикой. Новая христианская эстетика моды также прослеживается в одеждах скульптурных изображений Санта-Мария-ин-Валле – изящные драпировки и выпуклые орнаменты из ценных самоцветов, головы украшают искусно выполненные венцы.